Внимание! Я, к сожалению, не редактор и не корректор. Так что количество ошибок может быть значительным, несмотря на все старания. Прошу отнестись с пониманием. Всех, кому хватило желания и любопытства прочесть сей текст, прошу оставлять комментарии. Мне очень приятно читать любые ваши отзывы)
http://www.proza.ru/2016/10/03/2242
Древо. Смерть и рождение.
Глава 3. Переход.
Девушка сбавила шаг, как только удалилась достаточно далеко от проклятого дома. Теперь она вглядывалась в глянец черной кожицы, словно пытаясь разглядеть какое же волшебство таилось внутри. Напрасное занятие для того, кто рвется кого-то спасти. А еще вероятно последняя возможность, чтобы подготовиться к прыжку в неизвестность, для того же человека, с другой стороны. Ее глаза сосредоточенно щурились, стараясь в мякоти увидеть будущее. Что внутри черной ягоды? Смерть или сила? Может путь в иной мир, мир древа-Матери, где молят о спасении? А какова цена? Сможет ли хрупкая девушка оплатить ее? Сможет ли она отдать за кого-то свою жизнь, если это потребуется? Хватит ли сил противостоять тьме? Будет ли путь назад? Или…
Птица не смела прервать тягостных размышлений девушки, несмотря на растущую тревогу. Солнце стремительно покидало небосвод. Последние лучи ласково прощались с кронами огромных деревьев, обещая, что разлука будет недолгой. Листья шелестели, словно пытались найти в себе достаточно сил, чтобы не прощаться с солнцем, не дать ему уйти, не допустить тьмы, не умирать до утра. Все понимали, что теплые лучи вернутся на рассвете, но будет ли так всегда? Деревья напоминали голубке о Материнском древе. Вечном древе, боявшемся смерти настолько, что оно смогло остановить солнце. Настолько боявшемся принадлежать кому-то кроме себя, что вырвало себя же из земли, пойдя против природы. Древо невообразимой силы, но перепуганное настолько, что вся вечная жизнь стала похожа на долгую мучительную смерть. Материнское древо не раздумывая выбирало жизнь, чего бы это не стоило.
Солнце скрылось, и сумерки окутали мир. Ягода взорвалась горьким соком, обжигающим рот. Тьма распалась на миллионы ярких искр, сложившихся в причудливые созвездия. Хрупкое бездыханное тело пало на мягкий ковер луговых трав.
Ветер. Резкий порывистый ветер единым непрерывным потоком несся куда-то мимо, грубо теребя волосы. Девушка открыла глаза. Нет, это был не ветер. Наверху пролетали синие вечерние облака с тающими розовато-золотистыми пятнами. Жива. Все-таки жива.
Руки подсказали девушке, что ее полет происходит, по-видимому, на спине гигантской птицы. Покрепче схватившись за перо, она перевернулась, чтобы подтвердить догадку. Белая голубка летела куда –то на запад, изредка хлопая крыльями.
- Как такое возможно? – со второй или третьей попытки смогла она докричаться девушка до птицы
- Волшебство ягоды. Теперь у нас есть шанс догнать солнце.
- Я полечу на тебе?
- Для меня эта дорога не столь тяжела. Я полечу быстрее, держись крепче.
Внизу проносилась знакомая деревенька. Голубка спустилась ниже, чтобы девушка могла попрощаться с родными местами. Слезы срывались одна за другой с уголков грустных голубых глаз. Руками приходилось крепко держаться за белые перья, поэтому приходилось часто опускать веки, чтобы бревенчатые домики окончательно не расплылись и не утонули в соленом океане. На улочках, несмотря на севшее солнце, было достаточно людно. Кто-то загонял скотину на ночь, кто-то нес ведра, кто-то звал домой детишек. И никто не смотрел на белую птицу, уносящую неведомо куда прекрасную юную девушку. Многие ли из них могли бы как она оставить обыденную жизнь и отправиться в другой мир спасать кого-то, возможно, ценой собственной жизни? Кто знает… И, наверное, хорошо, что не всем выпадает случай выбирать - много ли оставалось бы живых? А много ли из выживших могли бы вести потом нормальную жизнь?
Девушка смотрела вниз, туда где домики проносились мимо с их уютными клубами дыма из каменных труб. Казалось, будто белое крыло стирает деревню здание за зданием, грядку за грядкой. Стирает, отправляя все безвозвратно в прошлое.
Впереди расстилалось до горизонта наполненное ароматом вечерних цветов поле. Цвет луговых трав и бутонов в сумерках не отличался буйством дневных красок. Кое-где высились над равномерным цветочным ковром небольшие кусты. На секунду девушке показалось что под одним из них она заметила знакомый мужской силуэт. Хотя, может просто хотелось бы его видеть. В дали мелькнула розоватая полоса заката, которую они стремительно догоняли.
Огромная черная лапа прошлась по хвосту голубки. Её не хватило совсем чуть-чуть чтобы разрезать девушку острыми когтями на несколько частей. Птица едва смогла справится с ударом и не рухнуть на землю. Поверх трав стремительно мчалась черная смерть. Огромный кот, тело которого соткано из теней, снова прыгнул. Пришлось развернуться назад чтобы не попасть под удар. Неожиданные атаки раз за разом несли смертельную угрозу и никак не давали голубке набрать высоту. Да и девушка могла не удержаться при резких маневрах. Одно из перьев за которое она держалась уже, медленно кружа, опускалось на землю. Вдруг рядом с котом выросла огромная мужская фигура. С силой воин опустил на кошачий хребет что-то похожее на дубину. Раздался ужасающий крик полый боли, удивления и негодования. А потом тени взорвались и тут же рассеялись. Голубка, воспользовавшись моментом, развернулась на запад, старательно набирая скорость. До девушки доносился постепенно, затихая родной голос:
- Может я и не обладаю сильным умом, но хорошо усвоил слова сестры. Кто мы такие, если не будем защищать слабого, не придем на выручку в час беды? Вот что отличает нас от лесного зверя, занятого выживанием и спасение своей шкуры. Поддержка, отвага и честь.
Слезы вновь проступили на глазах девушки. Сердце наполнялось силой, а последние сомнения уходили прочь. Впереди пылал закат. Голубка летела со скоростью, не свойственной обычным земным птицам. Переход между мирами оказался совершенно незаметным. Единственное, что хоть как-то обозначило его - слово “Слейн”. Оно прозвучало совсем тихо, не громче легкого летнего ветерка. Но при этом невозможно было не заметить его. Словно прозвучало слово именно для того чтобы девушка услышала его, возможно, прониклась им.
- Слейн - тихо повторила девушка.
- Слейн? - переспросила голубка, каким-то образом слыша девушку сквозь ревущий поток воздуха.
- Ты разве не слышала этого слова?
- Нет. Думаю, оно предназначалось тебе. Таким образом мир приветствовал тебя, подарив новое имя. Второе рождение
- Это слово что-то значит у вас?
- Память Матери относит его к Ткацким Словам. Из них сплетался наш мир, как сплетались и другие. Наборы звуков способных из Ничто создать Вселенную. Слейн - одно из слов, обозначающих силу. Более точное значение - Сила через принятие.
- А другие что значат?
- Иные оттенки Силы, вроде Силы через воздействие или Силы через познание. Принятие иногда считается высшим проявлением. Оно способно соединить оба направления Силы - и направленный внутрь, и направленный вовне.
- Звучит удивительно. Правда, не очень понятно.
- Не переживай, когда ты поможешь Материнскому древу, у вас появится возможность многое поведать друг другу.
- Когда….
Два солнца делили поровну небесное царство. Одно живое и игривое предвещало прекрасное начало дня, другое бросало последние выдыхающиеся красные лучи. Каждое освещало свою половинку неба и от этого казалось, что золотые облачка, неспешно парящие к западу, пересекая границу, бессовестно меняли сторону и окрас. Правда, не было никакой борьбы. Оба солнца навечно застыли, каждый на своем месте. И граница их владений разделялась тонкой полоской синего звездного неба. Тысячи маленьких звездочек смотрели сквозь эту небесную трещину на своих покорных сестер, освещая их презрительным холодным далеким светом.
Слейн крутила головой, стараясь ухватить взглядом всю картину. Прекрасное невозможное небо. Теплые лучи грели ее одновременно с двух сторон. Лучи, что только набирали силу и лучи, уже теряющие ее. Однако, несмотря на прекрасный небесный купол, в сердце девушки нарастало беспокойство. Она не сразу осознала причину своего волнения.
- Ни звука, кроме шелестящей иногда под дуновением ветра травы. А трава эта так одинакова. Безбрежное поле и никакого разнообразия. Ни одного цветочка. А над этим всем застывшее небо. Движутся лишь облака, гонимые ветром, что как будто безраздельно властвует над этим миром.
- Нет, он лишь бесцельно скользящий по округе призрак, след едва заметных движений листьев Мать-древа. А облака, что он гонит по небосводу - их дыхание. Все остальное погибло. Не по ее воле, конечно, но вследствие. Сначала не стало насекомых. Они блуждали между двух солнц и, не найдя дороги, падали замертво. Вскоре не стало цветов, перестали петь птицы. Поля покрылись одной единственной травой, достаточно сильной и безразличной к условиям существования. Затем пришла очередь зверей. Мать спокойно взирала с высоты веков на тех, кому, по ее меркам, отпущены минуты, на то, как они уходили один за другим. Возможно, это кажется тебе печальным, но на самом деле для грусти нет причин. Мать помнит каждого, кто ушел. И пока они живы в ее памяти, у них есть возможность вернуться. Когда Мать устанет от тишины, она даст цвет, с ее ветвей плодами сойдут те, кто жил когда-либо в этом мире. Но несовершенство вновь обречет их на гибель.
- Ты жила уже когда-то, до того, как на небе взошли два солнца?
- Да. Это не первая моя жизнь. И не последняя, если того пожелает Мать-древо.
- Каково это?
- Словно смерть была лишь неприятным завершением сна, от которого утром глаза открываются сами по себе.
На самой границе горизонта появилось дерево, стремительно увеличиваясь в размерах по мере приближения к нему голубки. По началу, определить величину Мать-древа показалось Слейн непростой задачей - рядом не было ни одного ориентира. Однако вскоре девушка поняла, что это вообще невозможно. Она никогда не видела ничего подобного. Величие, сила и невообразимая мощь парили над землей, воплощенные в стволе дерева, каждой веточке, бессчетном количестве листочков и гигантских корнях. Кору покрывали борозды, напоминавшие старушечьи морщины, такие глубокие, словно напоказ демонстрирующие те сотни лет, что они формировались под светом двух солнц. По некоторым из них Слейн, даже при привычном своем размере, могла бы гулять как по тропинкам днями напролет. В кроне, при этом, не было ни одной даже самой маленькой сухой веточки, и каждый листочек был полон жизни. Представшая картина захватывала дух.
Голубка проникла в зеленую крону и присела на одну из толстых веток. Девушка ошарашено глядела по сторонам. Отсюда казалось, что листва вокруг образует свой собственный небосвод. Розоватые блики же казались ранними вечерними звездами. Неужели могло существовать нечто, способное сокрушить эту мощь? Способное разорвать ровный зеленый купол, прорваться сквозь него к обнаженному стволу.
- Тебе необходимо поприветствовать Мать, – прервала размышления девушки голубка, - и тогда она скажет тебе свое слово.
- Она услышат меня? Ведь я тут словно крупица.
- В этом мире слова имеют больше силы, будь они Ткацкими или нет.
Слейн вновь огляделась вокруг, хотела было немного пройти хоть куда-нибудь, чтобы не стоять на месте, но едва не поскользнулась. Она никогда еще не видела под собой столько пространства. Сердце быстро и как-то тяжело стучало в груди. Надо сделать следующий шаг.
- Приветствую тебя, Мать - древо, - начала девушка, – для меня великая честь быть здесь.
Некоторое время в воздухе висела тишина, которую гонял порой лишь легкий шорох листьев. Поначалу девушка подумала, что ничего так и не произойдет. Деревья не умеют разговаривать. И хотела уже продолжить свой монолог, но внезапно листва стихла. В тот момент Слейн почувствовала, как пространство вокруг подалось вибрациями, рождающими звуки. Они проникали насквозь через тело, звучали в ушах, в голове. Даже земля, там внизу, казалось, начала вещать в унисон с небом.
- Я Мать! Склонись!
Слейн не могла ни пошевелиться, ни даже просто моргнуть. Лишь огромным усилием воли заставила застывшее тело отвесить небольшой поклон.
- Настали темные времена для Матери. На изначальном языке, языке Ткачей - Маам. Это темные времена и для самой жизни, Маак. Жизнь - лишь один из оттенков слова Маам.
Абсолютная, гнетущая тишина повисла вокруг. На какое-то мгновение девушке показалось, что даже свет солнц померк и не пробивается сквозь зеленый небосвод. Слейн осознала насколько тяжело даются эти слова вечному растению.
- Сотни, тысячи лун назад Маам именовала себя иначе. Анай, что на ваш язык можно перевести как Я. И хоть Анай один из оттенков Ан, Вселенной, мне пришлось познать Одиночество, Нерас. Одно из оттенков слова Нараси, значащего - Ничто. Тогда Анай переродилась и стала Маам. Но приходит тьма и пожирает любое мое дитя. Тад, на языке Ткачей – одно из оттенков Тадат, что значит Будущее. Спаси Маам, Слейн! Защити Тадат Ан, будущее моей вселенной. Тад должны увидеть величие Маам, величие Анай!
- Боюсь я не в силах даже и представить, как одолеть ночь или тьму- девушка вжала голову, боясь представить каким может быть разочарование дерева, разделившего когда-то солнце.
- Слейн есть оттенок Силы. Прими себя. Ищи воплощение этой Силы. Ответы должны храниться в келье Создателя. Он дал мне жизнь, помог обрести Анай. Он копил знания.
Внезапно голубка подхватила девушку, закинула на спину и сорвалась в полет, будто подчиняясь чьему -то безмолвному приказу. Слейн поначалу растерялась и лишь успевала хвататься за перья чтобы не упасть от неожиданного маневра, но пару минут спустя уже вглядывалась вдаль. Для нее было таким необычным и сказочным, что какие -то создания способны общаться между собой мыслями. Что дерево может общаться. Нет, девушка всегда считала деревья живыми и крепко обижалась на брата, когда тот начинал отрабатывать на каком-нибудь молодом дубке новые удары. Но настолько живое дерево! Которое к тому же способно давать жизнь животным! Да что там животные… Слейн обернулась налево. Ласковое утреннее солнце щедро поливало долину верой в новый день и приятными ожиданиями. Справа же светило уже другое солнце, утомленное долгим летним днем, отдавшее все силы на благо каждому, кто шел под ним. Второе солнце было похоже на кошку, уставшую в заботах о маленьких котятах, с нежностью глядящую на то как они сытые и довольные погружаются в сон.
“ В сказках”, - подумала Слейн - “еще и не то можно встретить. Но одно дело сказки, а другое, когда это сегодня происходит взаправду. Дрожь в теле никак не унималась. Ткацкие слова… Предназначение… Сила… Что-то должно было быть между этих слов. И оно определенно есть. Древо сказало не все, прячась за языком Ткачей. Или наоборот что-то большее, но мне пока неведомое. Впереди, похоже, долгий путь…
